ТЕНЬ БАХТИНА

«Бахтин устарел!» — это юноша с длинной прической
Утверждает и скалится в белозубой улыбке, —
«Вы все устарели и мыслите скучно и плоско,
Под вами не почва, а грунт, он осклизлый и зыбкий.
Все истины ваши на этом колеблются грунте,
Попробуйте, их новой меркой измерьте,
А то вместе с нами на старые истины плюньте,
Засмейтесь над пошлостью жизни, ничтожеством смерти!»
Вот так говорил он, а я вдруг увидел седого
С костылем старика, неприметно стоял он в сторонке
От толп молодежи, от этого братства-содома,
По кругу вдыхавшего дым ядовитый и тонкий.
Я понял, что это Бахтин, рядом с ним я когда-то в Саранске
Чирикать в стихах начинал, но о нем и не ведал,
А он, на костыль опершись, студентам рассказывал сказки,
Что жизнь — карнавал; это числилось старческим бредом.
Саранск был уездным и пыльным, но он величался столицей,
И мы, стихотворцы, «по-столичному» жизнь прожигали,
Кричали стихами, торопились вскладчину напиться,
И мимо того старика гогоча прошагали.
И вот его тень четверть века спустя… нет, побольше…
Как время бежит — не успеешь покаяться другу,
Супруге признаться в любви… Но воистину, Боже,
Жизнь движется только по кругу, широкому кругу.
Пусть юноша этот блистательней и ядовитей,
Но мучим он той же старинной российской виною,
Но им управляют все те же незримые нити,
И тень Бахтина он недаром почуял спиною.
И есть на Руси неприметная, в общем, могила,
Но к этой могиле паломников ходит немало.
Помянем же, братья, сообща мудреца Михаила,
Он только сказал нам, он не был творцом Карнавала.